Устные источники в церковном краеведении: История Тадулинского монастыря по воспоминаниям старожилов

Раиса Ивановна Кудевич (справа) на монастырском холме

Несмотря на то, что устная история базируется на устных воспоминаниях, получаемых в ходе беседы исследователя с респондентом, операционные возможности этого метода предполагают использование не только устных свидетельств очевидцев, но и других видов источников: эпистолярных, мемуарных, фотографических. Устные свидетельства изначально субъективны. Особенность устного исторического источника состоит в том, что он содержит двойную информацию: фактологическую и оценочную, раскрывающую отношение опрашиваемого к проблеме, осмысление им истории [2]. В исследовательском поле устной истории значительной является роль исследователя, интерпретирующего данные, полученные в результате опроса. Следует также отметить необходимость правильного использования методики создания исторического источника на основе исследовательской беседы, что предполагает правильное проведение опроса и оформление записи для введения в научный оборот. Мы рассмотрим применение метода устной истории на примере изучения истории Тадулинского монастыря.

Свято-Успенский Тадулинский монастырь, основанный в середине XVIII в. как мужской униатский, в середине XIX в. был передан православным, а в 1888 г. преобразован из мужского в женский, в 20-х годах XX в. обитель закрыли. В связи с принятым в 2011 г. решением о возрождении особое внимание уделяется восстановлению истории этого монастыря. Наряду с изучением литературы и архивных источников, важным этапом является реконструкция исторических событий по воспоминаниям старожилов – людей, чей жизненный путь каким-либо образом соприкасался с судьбой Свято-Успенского монастыря.

Первым к воспоминаниям местных жителей относительно истории Тадулинского монастыря обратился Витебский краевед, Дмитрий Романович Газин. Еще в середине 1990-х гг. он напечатал в районной газете «Жыццё Прыдзвіння» обширную статью под названием «Вымнянская жамчужына», в которой эпизод разрушения монастырских храмов и построек осенью 1943 г. описан со слов А.П. Кузнецовой и А.П.Соколовой, жительниц соседних деревень Тадулино и Рыбаки. По их воспоминаниям, небывалой силы взрыв со стороны монастыря раздался, когда эвакуированные жители окрестных деревень находились на возвышении возле деревни Острейково. Когда осело желто-красно-серое облако пыли, то присутствующие поняли, что исчез величественный монастырский собор [1].

Нам повезло встретиться с родственницей одной из насельниц Тадулинского монастыря. Вера Тимофеевна Лебедева поделилась своими воспоминаниями о количестве монашествующих, об их отношениях с местным населением, описала интерьер жилого монастырского корпуса и самих келий: «Монахинь было порядочно, и в хоре пели на клиросе, и пели там моя мама, тётя. Бабушка Павла меня очень любила и всё время подкармливала. Она смолоду была в монастыре, авторитетная. Помню келью м. Павлы. Келий много-много, бабушкина от церкви – самое первое помещение. Маленькая келья, стояла кровать, стол и стул – узенькая келья» [5].

Особо ценным при очередной беседе стало наличие старых семейных фотографий. Например, в альбоме Раисы Ивановны Кудевич оказалась не только ранее нам известная фотография Успенского собора, но и фото монастырского звонаря, Семена Александровича Соколова, родного брата монахини Павлы. Он также работал сапожником в соседней деревне, умер в 1940 г. [4].

На вопрос о судьбе насельниц после закрытия обители Вера Тимофеевна указала на то, что все монахини разошлись по родственникам. Их семья приютила монахиню Павлу и ее келейницу, монахиню Веру, которые вместе с ними уехали в Витебск и проживали во времянке. Во время войны они содержались в концлагере «5 полк», где монахиня Павла скончалась от тифа [5]. Одна послушница вышла замуж за местного жителя, они жили в маленькой баньке, неподалеку от монастыря [3].

Фото монастырского звонаря, Семена Александровича Соколова, родного брата монахини Павлы. Из личного архива Раисы Ивановны Кудевич

Подтвердилась версия о том, что уходя из монастыря, сестры забирали с собой иконы и святыни, спасая их от поругания. Так, например, монахиня Павла, по воспоминаниям, привезла с собой много икон, ими от пола до потолка была заставлена небольшая жилая времянка. Однако во время войны они пропали [5]. О чтимых монастырских иконах Богородицы и Святителя Николая нам ничего узнать не удалось.

Информация о внешнем облике монастыря также значительно пополнилась сведениями из бесед. Надежда Захаровна Антонова по памяти на ватмане нарисовала, а позже указала на местности расположение всех монастырских построек: церквей, корпусов, здания училища, хозяйственных построек [3].

Старожилам запомнился величественный Успенский собор с большими иконами на белых стенах, в котором, по утверждению Раисы Ивановны, в 1938 – 1940 гг. еще совершались таинства крещения. В башне собора располагалась узенькая колокольня. По воспоминаниям, местный житель, охотно вызвавшийся сбросить колокола, после этого сильно заболел и скоропостижно скончался. Односельчане говорили, что Бог его наказал [3, 4, 5].

Об Александро-Невской церкви было сказано, что она стояла сбоку от собора, ближе к дороге, и была каменной. После закрытия монастыря в здании церкви содержали коров, а во время войны там было отхожее место [5, 6].

Обстановка военного времени опрашиваемым запомнилась отчетливо, особенно процесс эвакуации и возвращения, а также то, что много местных ушло в полицию, были семьи, где один брат в партизанах, другой – в полиции. В деревне ситуация была такая: ночью партизаны в Слободе, а днем – немцы. Тогда же, как утверждают респонденты, и был взорван Успенский собор, потому что он мог стать местом укрепления [3, 5].

Послевоенные воспоминания описывают полуразрушенное здание Успенского собора, в нишах столбов входного проема-арки которого сохранялись фрески. Пожилые женщины вспоминают, как в юности спускались в подвалы корпусов, искали подземный ход к озеру, катались с монастырской горы на пленке, которая постоянно рвалась о кирпичи, разбросанные по холму. А также то, как в 1960-х разбирали монастырские руины и этим кирпичом стелили дорогу на ферму [3, 4, 5, 6].

Таким образом, воспоминания старожилов являются ценным источником, который вносит дополнительную информацию и позволяет посмотреть на объект изучения через призму истории отдельных семей, конкретных судеб. Нами записаны свидетельства очевидцев событий, связанные с последним периодом существования Тадулинской обители. В воспоминаниях Лебедевой В.Т., Кудевич Р. И., Антоновой Н. З., Ткачевой З. К., чье детство и юность прошли в окрестностях монастыря, содержится информация о внешнем виде храмов и событиях, связанных с их разрушением, зарисовки месторасположения строений монастырского комплекса.

Любовь Василицына

Литература и источники

1. Газiн, Д. Вымнянская жамчужына / Д. Газiн // Жыццё Прыдзвiння. – 1994. – 30 лiпеня. – С. 4; 30 жнiўня. – С. 3; 6 верасня. – С. 4; 10 верасня. – С. 2; 17 верасня. – С. 2.

2. Томпсон П. Голос прошлого. Устная история. Москва, 2003 [Электронный ресурс]: Открытый текст: электронное периодическое издание. – Режим доступа: http://www.opentextnn.ru /history /familisarchives /tompson/. – Дата доступа: 21.03.2016 г.

3. Транскрипция интервью Антоновой Надежды Захаровны, 1922 г.р. 14.05.2014 г., д. Высочаны, Лиозненский р-н. // Архив Свято-Успенского женского монастыря в д. Слобода Витебского р-на.

4. Транскрипция интервью Кудевич Раисы Ивановны, 1938 г.р. 17.03.2013 г., г. Витебск. // Архив Свято-Успенского женского монастыря в д. Слобода Витебского р-на.

5. Транскрипция интервью Лебедевой Веры Тимофеевны 1924 г.р. 20.02.2013 г., Витебск // Архив Свято-Успенского женского монастыря в д. Слобода Витебского р-на.

6. Транскрипция интервью Ткачёвой Зинаиды Кузминичы 1941 г.р. 09.01.2014 г., Витебск // Архив Свято-Успенского женского монастыря в д. Слобода Витебского р-на.

Источник: сайт Тадулинского монастыря