История мужского подворья женского монастыря

3 января — особый день в истории мужского подворья в деревне Лысая Гора, действующего при Минском Елисаветинском женском монастыре. В этот день 13 лет назад митрополит Филарет (Вахромеев) освятил здесь храм и совершил иноческий постриг шести братьев. А начиналось все так…

С самого начала сестры и братья монастыря и сестричества окормляли больных в Республиканской психиатрической больнице поселка Новинки, в том числе людей, страдающих недугами наркомании и алкоголизма. В отделения то и дело попадали практически одни и те же люди. Было понятно, что им нужна помощь за стенами больницы. И Господь всё устроил ради спасения этих людей. В 1999 году Минский районный исполнительный комитет выделяет монастырю для ведения подсобного хозяйства участок земли общей площадью 120 гектаров в 30 километрах от монастыря, в деревне Лысая Гора. И по невероятной Божией инициативе это место, эта земля приобрела не только другой вид, но и абсолютно особое назначение.

Протоиерей Андрей Лемешонок, духовник Елисаветинского монастыря: Ранней весной Господь даровал нам эту землю. Разрушенный коровник, пустырь… И первые люди жили в этом коровнике с дырявой крышей. Здесь они пытались вырваться из мрака пьянства, наркомании, безысходности. И наше подворье стало тем местом, где есть возможность человеку выбрать жизнь.

Первое время на подворье жило человек пятнадцать, в основном это были наркозависимые или алкоголики.

Отец Андрей: Я приезжаю — передо мной стоят ребята-наркоманы, все обколотые, стоя засыпают. И у меня мысль: «Что я здесь делаю? Кому это всё нужно?» В окрестностях срезали все маки, тот, кто колется — колется, тот, кто пьет — ночью пьет.

Был в монастыре приснопоминаемый монах Павел (в схиме Петр). Человек закаленный, бывший военный, и только его братья еще как-то могли слушаться. Он был первой фигурой, кто мог там относительный порядок навести, а потом, конечно, уже стали приезжать сестры, строительство началось. Отец Андрей благословил монаха Павла поднимать монастырское подворье и быть старшим над этими братьями. Они едва могли что-то делать, и то, чем они занимались, было просто трудовой реабилитацией — ради восстановления сил.

Как старшему по подворью отцу Павлу приходилось решать множество хозяйственных, организационных и финансовых вопросов. Вот тут и проявился его большой жизненный и хозяйственный опыт. На самые минимальные средства ему удалось обработать и засеять подворские угодья. Председатель соседнего колхоза довольно быстро проникся уважением к монаху Павлу, оценив его деловую хватку, и явно благоволил коллеге: помогал с топливом, предоставлял тяжелые трактора со всеми навесными. В числе насельников подворья были и недовольные строгостью своего монаха-начальника и, прежде всего, трудными условиями проживания. Отца Павла обвинили в плохом бытовом обеспечении насельников подворья, а также в злоупотреблении алкоголем — былая немощь под тяжестью обстоятельств обрушилась на него с новой силой. Узнав о своем отстранении от руководства, отец Павел встал перед всеми насельниками подворья на колени и по-монашески попросил прощения.

Первыми монахинями, которых отец Андрей благословил нести послушание на подворье после отца Павла, были монахиня Анфиса (Остапчук) и инокиня Римма (Филлипович; теперь монахиня Руфина). Условия для жизни были тяжелые: жилые кельи — в коровнике. Внизу, на кухне, жили братья, а сестры по приставной лестнице на второй этаж забирались. После появился отдельный домик для сестер и домик для братьев.

Монахиня Анфиса: Там сестра должна была воевать. Воевать серьезно, принципиально и выдерживать свою какую-то позицию. Защищать и правду, и монастырь, и Бога где-то. Я по-человечески тогда тоже воевала изо всех сил, не сдавалась. С кем-то приходилось быть категоричной и расставаться. Если уже несколько человек запивают, потом неделю полподворья может выпивать. Но очень важно уметь прощать.

Отец Андрей: Было очень важно, чтобы на подворье не было тюремных законов, не было страха. Был момент, когда можно было пойти по этому пути: здесь появились люди, которые ревновали как бы о Православии, сами с уголовным прошлым, сильные, крепкие. И они сказали: «Мы наведем здесь порядок». Вроде бы их все слушались, боялись, но как-то это уже не церковь. Это своего рода колония. А хочется дать человеку свободу, хочется доверять человеку. Даже с курением. Мы говорили: «В среду и пятницу мы не курим под страхом изгнания» — были такие эксперименты у нас. Потом мы отказались от этого.

Монахиня Руфина: Первое время на подворье, когда братья садились кушать, они вели себя так, как если бы человек в первый раз видел еду. Я попросила батюшку, чтобы он нам разрешил встретить Новый год вопреки всяким законам поста. Представьте себе эту маленькую трапезную в коровнике: стоит печка, железная посуда, железные тарелки, ложки. Как могли, мы это украсили. Поставили елку, телевизор, купили торты, соки, чтобы устроить какой-то праздник. Когда зашли эти люди, и я смотрела в их глаза, была потрясена. Некоторые из них плакали. В их жизни никогда не было такого праздника.

Поворотным моментом в жизни подворья было благословение митрополита Филарета (Вахромеева) служить здесь Божественную литургию. До этого духовник отец Андрей несколько лет просил об этом. И вот 26 октября 2002 года, в день Иверской иконы Божией Матери, по благословению владыки на подворье была отслужена первая Божественная литургия. Первоначально литургия служилась по субботам в часовне, обустроенной в домике для монашествующих сестер, которые несли послушание на подворье.

С этого дня на протяжении многих лет каждую пятницу отец Андрей приезжает, чтобы провести собрание с братьями, исповедовать их и в субботу отслужить Божественную литургию.

Лысая Гора — это действительно гора. И взойти на нее не каждому удается. Периодически братья срываются, уходят, возвращаются, просят прощения. Кто-то, придя, вкусив жизни подворской, с криком: «Да в тюрьме лучше!» — уходит. Кто-то из тюрьмы пишет письма о том, что он благодарен, что у него есть куда прийти после освобождения. Пишут не только из Беларуси, но и из России, из Украины.

Был период, когда на подворье находили приют дети, оставшиеся без жилья и родительской опеки. По благословению батюшки сестры оформляли на них опекунство, и с Божией помощью со временем находились люди, которые становились их приемными родителями.

Быстро развивалось фермерское и тепличное хозяйство, появились мастерские: свечная, столярная, слесарная, швейная, кузница, молочный цех.

Со временем число братьев на подворье росло, а жилья катастрофически не хватало.

Отец Андрей: Зима. Сотня человек уже здесь. Некуда селить, и приходят люди вереницами. Сестра говорит: «Что нам делать? Мы больше не можем людей принимать». Я говорю: «Слава Богу, что Он прислал этих людей. Значит, Бог нам доверяет. Найдем место для этих людей. Будем делать второй ярус, будем что-то делать. И если люди нуждаются, делают какую-то, может, последнюю попытку выжить, мы не должны им мешать».

В 2004 году митрополит Филарет благословил строительство храма в честь иконы Божией Матери «Неупиваемая Чаша», трехэтажного жилого корпуса и трапезной для братьев. Строительство шло быстро. Вскоре братья заселились в красивое здание с уютными кельями и библиотекой. А в новой, просторной трапезной, где братья с молитвой и за чтением святоотеческих книг принимают пищу, проходят собрания с отцом Андреем, концерты, занятия воскресной школы.

В апреле 2009 года в построенном храме в честь иконы Божией Матери «Неупиваемая Чаша» была отслужена первая Божественная литургия. На фресках храма изображена история человечества — сотворение мира, грехопадение, покаяние и возвращение блудного сына к Отцу.

Отец Андрей: Мы верим, что Господь пришел в мир спасти грешника. А здесь, на подворье, грешники все. Эти люди приходят ко Христу и побеждают то отчаяние, то неверие, ту безнадежность, которая, казалось бы, навсегда похоронила их… Это, конечно, для нас чудо. И мы благодарим Бога, что мы свидетели этого и участники.

3 января 2010 года митрополит Филарет освятил храм и совершил иноческий постриг шести братьев монастыря.

---

Источник: сайт Елисаветинского монастыря