Антоний Марткопский, Иверский, столпник, преподобный

Дни памяти:

19.01 ст.ст./01.02 н.ст.;

07.05 ст.ст./20.05 н.ст.;

16.08 ст.ст./29.08 н.ст.

Преподобный Антоний Марткопский, Иверский, столпник – святой VI века, один из ос­но­ва­те­лей гру­зин­ско­го мона­ше­ства, основатель Марткопского монастыря.

Преподобный Антоний Марткопский (по сообщению синаксарного жития, составленного неизвестным автором в XVII веке и полностью вошедшее в поздние списки «Картлис Цховреба») был родом из Эдессы. После неудавшейся осады города иранским шахом Хосровом I Ануширваном Антоний покинул город, унеся из несторианской церкви копию Нерукотворного образа Спасителя, по Промыслу Божию запечатленную на глиняной табличке, и направился в Грузию вслед за своим учителем Иоанном Зедазнийским.

В Грузии преподобный Антоний поселился на горе Акриани, названной в его честь Марткопской («уединенной»). Позднее на этом месте был сооружен храм во имя Нерукотворного образа Спасителя. Подвиг молитвенной жизни преподобного Антония привлек к нему множество учеников, которых он наставил в иноческом делании.

Последние 15 лет своей жизни преподобный Антоний подвизался на столпе, поэтому и получил название столпника Иверской Церкви.

Преподобный Антоний стяжал такую меру духовного мира, что его не трогали дикие звери, и каждое утро приходили олени. Житие повествует о чуде, совершенном святым, которое свидетельствует о безграничной любви преподобного ко всему живому: местный правитель, охотившийся однажды на оленей в окрестности, где подвизался преподобный, был рассержен молчанием Антония в ответ на вопрос, где тот живет, и приказал отсечь ему руку. Когда кузнец собирался исполнить приказание, его собственные руки чудесным образом одеревенели, а рука Антония была превращена в горящие угли. Потрясенный правитель был готов исполнить любое желание святого, но преподобный попросил лишь соли для своих оленей.

Антоний Марткопский дожил до глубокой старости и был погребен в устроенном им храме справа от царских врат. На его гробнице совершались исцеления, и чудесным образом ни одно существо женского пола не могло проникнуть в то место, где покоился его прах.