28 октября Церковь чтит память святителя Афанасия (Сахарова), епископа Ковровского

Владыка Афанасий (Сахаров) прожил удивительную жизнь. Из 33 лет епископского служения на кафедре он пробыл немногим более двух лет. Но зато более тридцати провел в тюрьмах и ссылках. Отец Всеволод Шпиллер как-то очень точно заметил: «Такого святителя, как Владыка Афанасий, не было в ХХ веке ни в одной из Поместных Церквей». Жизненный подвиг этого архиерея – икона всех новомучеников и исповедников советского времени.

Детство и юношеские годы

Родился будущий святитель в семье набожного чиновника, который женился на простой крестьянке Матроне Андреевне. Имя для крещения мальчик выбрал сам. Его отец Григорий написал на маленьких бумажках имена особо чтимых угодников Божьих и поднес к крохе сыну. Новорожденный ухватился за бумажечку с именем преподобного Сергия Радонежского, чудотворца. Так владыку и крестили в детстве этим именем.

Семья жила небогато. Но отец семейства никогда не жалел средств для помощи бедным. Когда его жена просила быть поэкономнее, Григорий сказал слова, которые потом сбывались на его сыне всю жизнь: «Теперь я помогаю людям, а когда у Сережи будет нужда, найдутся люди, которые ему помогут».

«И это точно сбылось, – вспоминал владыка, – мне приходилось бывать в очень тяжелых условиях, и всегда находились добрые люди, которые заботились обо мне».

Далее была учеба в семинарии, академии, монашеский постриг в честь святителя Афанасия Великого, увлечение литургикой, преподавательская деятельность, участие в работе Поместного Собора 1917 года. Но на всем этом мы не будем останавливаться подробно.

Хиротония в епископы. Начало святительского служения

Шел 1921 год. Незадолго до этого в марте 1919 года новая программа РКП(б) поставила перед собой задачу полного искоренения религии в стране.

Архимандрит Афанасий был в то время уже довольно известным пастырем. Власти, узнав, что его планируют рукоположить в епископы, предупредили: если тот согласится, его ждет тюрьма. Отец Афанасий понимал, что идет на крест, но сделал выбор уже давно. В июле 1921 г. архимандрита Афанасия рукоположили в епископа Ковровского, викария Владимирской епархии.

Когда власти выслали правящего архиерея митрополита Сергия (Старогородского) в Нижний Новгород, владыка Афанасий несколько месяцев управлял делами епархии. Главной задачей он видел борьбу с обновленческим расколом, что и осуществлял довольно успешно.

Однако митрополит Сергий его ревности не одобрил, даже более того – в июне 1922 года сам присоединился к обновленцам. Скорее всего, митрополит Сергий надеялся, что сможет возглавить Высшее церковное управление и потом повернуть правление в правильную сторону. Но основатель и лидер обновленцев Владимир Красницкий оказался хитрее и власти митрополиту Сергию не дал. После чего пришлось владыке Сергию приносить публичное покаяние в Донском монастыре.

Перед тем, как митрополит Сергий ушел в раскол, владыка Афанасий, отвечая на его упреки, написал ему: «Может быть, быть прямолинейным и искренним и неблагоразумно, но я не думаю, чтобы неискренность и лукавство могли быть полезными Церкви Божией».

Начало крестного пути

Через семь месяцев после рукоположения во епископы владыку Афанасия отправили на несколько лет в ссылку в Зырянский край. В ожидании приговора он писал своей матери: «Тюрьмы нам нечего бояться, здесь истинная Православная Церковь. Мы здесь как бы взяты в изолятор во время эпидемии. Тяжело положение тех православных, которые сейчас, оставаясь на свободе, несут знамя Православия. Помоги им Господи».

После ссылки владыка Афанасий возвратился во Владимир. Он поддерживал самую тесную связь с находившимся в заключении митрополитом Петром (Полянским), которого по завещанию Патриарха Тихона (Белавина) назначили местоблюстителем патриаршего престола.

Но в январе 1927 года владыку Афанасия снова арестовали, и он оказался в одной камере с митрополитом Сергием (Старогородским). В беседах они обсуждали положение Церкви, и владыка Сергий обещал не идти ни на какие компромиссы с властью и быть верным митрополиту Петру.

Через несколько дней владыку Афанасия направили на три года в Соловецкий лагерь. Вместе с ним на разные сроки заключения приговорили еще 40 архиереев, а митрополит Сергий вышел на свободу и заявил, что отныне вся полнота власти в Церкви принадлежит ему одному, притом в такой степени, что даже местоблюститель патриаршего престола владыка Петр не имеет права его исправлять.

Несмотря на провозглашение «Декларации» митрополита Сергия, в которой была лояльность к Советской власти, террор в стране по отношению к верующим и духовенству становился все жестче и сильнее. Владыка Афанасий не принял церковной политики митрополита Сергия и оставался верным завещанию патриарха Тихона.

В Соловецком лагере святитель Афанасий заболел брюшным тифом и попал в заразные бараки, где больные лежали на трехъярусных нарах. Место владыки оказалось в нижнем ряду, и сверху на него лились нечистоты. Тем не менее, он выжил.

В конце февраля владыку признали здоровым и отправили этапом на три года в Туруханский край. Прибыв на место, святитель получил известие о смерти матери. Позже он посвятил ее памяти работу «О поминовении усопших», которая до сих пор является главным богословским учебником на эту тему.

В 1933 году окончился срок ссылки владыки, но освободили его только через полгода.

Возвращение домой и новые испытания

К моменту возвращения архиерея на родину на Владимирской кафедре служил епископ Иннокентий, назначенный митрополитом Сергием, а великолепный Успенский собор превратили в музей.

Владыка Афанасий не признавал власти митрополита Сергия, считая его узурпатором, незаконно исполняющим обязанности предстоятеля РПЦ. Об этом он, по возвращении из ссылки, в письменной форме откровенно заявил митрополиту Сергию. По этой же причине святитель избегал посещения богослужений, где служили священники, признавшие над собой власть этого архиерея.

В 1936 году последовал новый арест, и владыка получил пять лет Беломорских лагерей. Это был один из самых трудных этапов его жизни. Святителя считали опасным преступником и ставили на такие работы, которые должны были закончиться или постепенным истощением и смертью, или инвалидностью.

Духовным чадам архиерей писал в это время: «Смерть часто заносила косу над нашими головами, но ангел-хранитель ее отводил в такие моменты, когда казалось, что смерть неизбежна».

В 1937 году владыку поместили в штрафной изолятор, в котором он пробыл три месяца. В течение всего срока каждую ночь из этого барака выводили несколько человек на расстрел. И каждый день святитель ждал, что наступит и его очередь. Но его снова вернули на лесопункт. А через полгода эта экзекуция ожидания смерти повторилась снова и длилась еще месяц.

Совершенно истощенный владыка стал глубоким инвалидом. Но несмотря на это, в начале Отечественной войны его направили в Онежские лагеря пешим ходом – 400 км по лесной болотистой местности.

«Я рад был зачерпнуть горстью водички из лужи или из болота, и эта, хотя и грязная, но не ядовитая, вода освежала меня и укрепляла. Соринки, травинки, водяную плесень я откидывал, а воду пил, и без этой сырой и нечистой воды едва ли бы дошел до цели», – писал владыка Афанасий об этом походе.

Прибыв на место, он уже был в таком состоянии, что не надеялся выжить. Но Господь миловал его и дал силы.

Военные годы

В июне 1942 года, проведя в лагере на пять месяцев больше срока, святитель вышел на свободу и направился в бессрочную ссылку в Омскую область. Но в ноябре 1943 года его снова арестовали и, обвинив в организации антисоветского подполья, приговорили к восьми годам Сибирских лагерей.

Будучи инвалидом, владыка Афанасий не мог физически работать на лесоповале, поэтому его поставили ассенизатором. Архиерей вспоминал в это время свою любимую поэму Алексея Толстого «Иоанн Дамаскин». Там певец – очиститель отхожих мест, здесь архиерей – ассенизатор.

В это время из газет святитель узнал, что после смерти митрополита Сергия патриархом стал митрополит Алексий (Симанский). Так впервые после смерти святителя Тихона владыка Афанасий в своих молитвах стал поминать и нового Предстоятеля Церкви.

До окончания срока заключения владыку еще не раз перемещали из одного лагеря в другой. Но даже в 1952 году, когда его должны были освободить, этого никто не спешил делать, ссылаясь на то, что он инвалид и на свободе его некому будет содержать. Так владыка провел в лагере еще лишние два с половиной года. Неопределенность изматывала нервы, и в январе 1954 года с владыкой случился инсульт.

Последние годы жизни

В том же году архиерея определили в дом инвалидов, но на самом деле это была та же тюрьма. На территорию выходить не разрешалось, переписка была ограничена, свиданий не допускали. Формально святитель считался свободным человеком, но по сути находился в заключении. Начальник инвалидного дома относился к владыке очень плохо. Инвалиды ютились по пять человек в маленькой комнатушке.

В середине 50-х режим в инвалидном доме стал свободнее, охрану сняли, можно было выходить за территорию, но владыка пользоваться этой свободой уже не мог, т.к. почти не ходил.

В 1955 году его забрал на поруки Георгий Седов, староста Воскресенского собора Тураева. Он стал официальным опекуном владыки. Но и здесь случились искушения. В лагерной справке значилось, что архиерей не имеет ущемления в правах, однако в Тураеве его обязали дать подписку о невыезде за пределы района и регулярно отмечаться в милиции. Эти явки полностью забирали силы владыки, и после них он по неделе лежал в изнеможении. Но лишь через некоторое время доставлять документы архиерея в милицию позволили его опекуну.

Различные неприятности не прекращались и в дальнейшем. Лишь перед самой смертью духовным чадам удалось общими усилиями купить архиерею небольшой скромный сельский домик в г. Петушки Владимирской области. Но к тому времени уже было закончено строительство небесных покоев подвижника, куда его и переселил Господь 28 октября 1962 года.

Прославление

Церковный Собор канонизировал святителя Афанасия в августе 2000 года. Его мощи находятся в храме Богородице-Рождественского монастыря Владимира.

При жизни владыка Афанасий нес свой крест с великим терпением и смирением. Все, что ему присылали в лагерь духовные чада, он раздавал сокамерникам. Ни разу ни одного слова ропота или саможаления не слетело с его уст. Наоборот, владыка не только был бодр духом, но и умел ободрять других исповедников: «Не скорбите, Бог нам дал возможность немножко за Него пострадать, этому нужно радоваться».

Все духовные чада и даже враги владыки отзывались о нем как о человеке светлом и всегда радостном. Где только мог, святитель старался совершать богослужения. Любимым его песнопением было «Хвалите имя Господне». Всей своей жизнью, всей тяжестью исповеднического креста владыка Афанасий восхвалял Бога. И теперь, по исшествии из этого мира, он продолжает славить имя Господне в горних обителях, удостоившись нетленной славы исповеднического венца.

---

Источник: сайт СПЖ